Подходы этих авторов к пониманию эволюции сильно различаются, не смотря на то, что они оба считают себя дарвинистами. Лоренц ориентирован на индивидуальность. Один индивид в сообществе – это основная точка отсчета Лоренца. Индивид защищает себя и только себя. И ему ничего не нужно кроме как прокормить себя и безопасность. Самки рассматриваются так же, но за счет их особого поведения они умудряются пустить агрессию самца на защиту и продолжение рода. Подход Докинза ставит в центральную позицию ген. Ген – это набор информации об определенных признаках. Причем, отдельный индивид представляет собой совокупность множества генов. И ген понимается Докинзом не только как отдельная информация в одном индивиде, но и совокупность одной и той же информации в разных особях. Основная задача гена (информации о признаках) – сохранить себя и воспроизвести как можно больше своих копий. Уже в этом подходе Докинза видеться альтруистичность гена к самому себе, но находящемуся в другом индивиде. Из задачи гена следует, что ген должен относиться к своей копии так же как к себе. И даже пожертвовать собой во спасение множества своих копий, чтобы сохранить себя. Сложно это назвать альтруистичностью, так как понятием ген объединяется целое поле разнообразных индивидов, которые содержат внутри себя одну и ту же информацию. Сложно представить себе действие и мышление гена, так как привычно видеть, что действует отдельный индивид. Единственное, что стремиться сделать отдельный индивид, что делает и ген – это воспроизвести себя и защитить. Подход Лоренца в данном случае более привычен, так как мыслиться наглядными единицами, отдельными от других. Конечно, это не случай с земляникой и клубникой, который нам рассказывали. У Лоренца в отношении взаимодействия все проще. Взаимодействуют не гены, а индивид с индивидом. Причем взаимодействуют они из-за совершенно наглядной потребности – голода. Удовлетворение голода обеспечивает выживаемость, комфорт и безопасность. Два индивида по Лоренцу всегда конкурируют из-за ресурса. И эта борьба тем ожесточеннее, чем более в дефиците для них этот ресурс. Альтруизм по Лоренцу – это не заслуга того, кто проявляет альтруизм, это определенные действия для выживания того, к кому этот «альтруизм» проявлен. Например, цыплята индюшки вынуждены пищать иначе добрая мать примет их за чужаков и яростно заклюет своим острым клювом. Так же и в отношениях самцов и самок выделяется особое поведение, которое не позволяет проявляться агрессии по отношению к противоположному полу. Отсутствие агрессии к противоположному полу является утверждающим статус фактором среди особей своего пола.
Есть одно явление среди гусей, которое можно назвать договоренностью. Два гуся выяснившие отношения больше не нападают друг на друга, а стараются избегать друг друга. И как называет это Лоренц – «стесняются». Это некая договоренность выражает тоже некую форму альтруизма, когда соперника не добивают, а воцаряется мирное существование в стае. А ведь соперник потребляет ресурсы и занимает место. Но и в то же время он необходим для кучности, которая помогает защищаться от хищников.
Так же по Лоренцу можно рассматривать брачные союзы как взаимовыгодное сотрудничество, так как обороноспособность пары удваивается на их территории.
На самом первом этапе, когда животные вынуждены помогать друг другу, защищая друг друга, собираясь в стаи, Докинз и Лоренц сходятся в едином объяснении. Что группировка животных в стаи обеспечивает животным повышенную безопасность. Это в каком-то смысле можно назвать альтруизмом, но это скорее сотрудничество или же кооперация – «ты мне, а я тебе».
Особому рассмотрению подлежит сообщество крыс. Данное поведение Докинз бы объяснил общими генами вследствие тесных родовых связей. Лоренц не может объяснить столь дружелюбное поведение внутри стаи родственников и их общую агрессию по отношению к другим племенам крыс. Он объясняет данные взаимодействия одним единым запахом и только, - что среди крыс, что среди насекомых, таких как муравьи, осы и пчелы.
Докинз данную проблему рассматривает более подробно в плане альтруизма. Взаимопомощь между насекомыми объясняется их непосредственным родством. Рабы вынуждены помогать своим сестрам, так как те содержат 2/3 их генов. Получается, что сестра ценнее отдельно взятой особи раба. И одновременно с этим рабы не имеют влияния на матку, так как лишены наследственной изменчивости и вообще не способны к продолжению рода.
То, что Лоренц называет союзом – это не растерзание партнерами друг друга. При этом соблюдаются особые правила вида и его образа жизни. Что бы добиться этого союза, необходимы определенные действия со стороны самки для рыбок или со стороны самца у некоторых насекомых. Иначе этот союз приведет к растерзанию одного из партнеров. Можно ли назвать альтруизмом пакт о ненападении и предоставлению союзнику своей территории? Как уже отмечалось это заслуга того на кого направлен этот «альтруизм». Но в этом поведении есть и еще одно «подводное течение», такое использование партнера по союзу для обеспечения своей безопасности от него самого идет дальше и переориентирует его агрессию на неугодного противника или простого соседа, который подпитывается рядом с границей территории. Если пользоваться примерами Лоренца, то все поведение переориентировки сводится к демонстрации своего величия союзнику, а затем отводится как бы в сторону на что-то другое. Если экстраполировать данное поведение на альтруистичное поведение в человеческом обществе, то помощь слабому человеку как раз является данным ритуалом Лоренца. Когда один человек помогает материально или как-то еще другому, то он самоутверждается, показывая свою силу, а второй демонстрирует благодарность или акт смирения, по Лоренцу. Остается вопрос против чего демонстрирует свою агрессию первый. Даже улыбку при встрече Лоренц трактует как агрессивное действие демонстрации агрессии, которое в дальнейшем стало примиряющим умиротворяющим мимическим сигналом.
Докинз же видит это в другом свете. Один человек помогает другому не из-за того, что хочет что-то продемонстрировать или самоутвердиться. Ответ достаточно прост – из-за того, что у них есть общие гены, которые отвечают за взаимопомощь. Если будет спасен этот человек, то возможно он поможет еще кому-то с такими же генами, и в целом это будет способствовать выживанию и распространению данного гена.
Подводя итоги можно вспомнить еще интересное явление – явление саморегуляции численности популяции. И получим совершенно два разных объяснения по Лоренцу и Докинзу, как бы два подхода с противоположных сторон. Со стороны «Зла» по Лоренцу и со стороны «Добра» по Докинзу.
По Лоренцу саморегуляцию численности популяции можно объяснить как излишняя напряженность всего стада вследствие постоянных внутрипопуляционных стычек, основанных на драке за еду и за территорию. Получается наглядный и несколько антропоморфный подход к описанию ситуации.
Докинз объясняет данное явление не менее антропоморфно, но очеловечивает он здесь не поведение и чувства особей, а мышление гена. Что «мудрый» ген может сам предсказать, что при плотной численности населения ему придется трудно и для своей стабильности необходимо сократить воспроизводство себя. Но если этого не делать, то ген может укрепиться и стать более совершенным за счет естественного отбора.
Обсуждение